Нашёл в блокноте.
Улыбку, игравшую на ее губах, можно было сравнить со шляпой, поясом или брошкой, которые по желанию снимают и надевают.
- Видал? - кивнул один станционный служащий другому. - Та самая - дочь старика Батлера. Нам бы с тобой такую, неплохо, а?
То была невольная дань восторга, которую зависть и вожделение неизменно платят здоровью и красоте. А страсти эти правят миром.
- Все это для меня не ново, я знаю, откуда ветер дует, и знаю, как надо ставить паруса.
При всем том она была хорошей, честной девушкой и доброй католичкой, наделенной той своеобразной и роковой добродетелью, которая стольких людей приводила к разладу с внешним миром, то есть чувством долга.
Если бы его спросили, что такое закон, Каупервуд решительно ответил бы: это туман, образовавшийся из людских причуд и ошибок; он заволакивает житейское море и мешает плавать утлым суденышкам деловых и общественных дерзаний человека.
Из всех живых существ женщины больше всего боятся женщин, и прежде всего умных и красивых.
- Нет, это пустые слухи, - отвечал Каупервуд. - Я сейчас не собираю ничего, кроме впечатлений.
